Рождественский Роберт - Ливень (стихи чит.автор)

Р. Рождественский
ЛИВЕНЬ
Стихотворения

1 сторона
Вес начинается с любви
Что же такое мы?
Сердце
Долги
Баллада о зенитчицах
Ливень
Радиус действия
Как детство, ночь обнажена
Вслушайтесь! Вглядитесь!
Интересуешься искусством?
Взял билет до станции...
Гитара ахала, подрагивала, тенькала...
Баллада о телефонных звонках

2 сторона
Сказка о медных трубах
Сказка о кузнеце, укравшем лошадь
Ксении
Горбуша в сентябре
Разговор о снеге
В день поэзии
Главы из поэмы «Посвящение»
Читает автор

Звукорежиссер Л. Должников. Редактор Б. Лозинская

МОЛОДАЯ СИЛА СТИХА
Год работы в поэзии должен, вероятно, засчитываться за два; накал эмоциональной жизни и — как точно установлено учеными — повышенная плот¬ность информации на одну строку текста требует от автора частых, и значительных душевных пере¬грузок. Можно не только в шутку предположить, что, не выдерживая долго такие перегрузки, некоторые поэты с годами уходят в прозу. Но даже если считать год за год, то и тогда четверть века работы в поэзии — это много. Очень много.
Слушая стихи, написанные в разные годы, убеждаешься, как, меняясь со временем, Роберт Рождественский остается самим собой, хранит верность тому, что было заявлено еще в ранних его стихах. Внутренняя цельность, устойчивость нравственных ориентиров — самое приметное качество его творческого движения.
В последние годы многие поэты громко затосковали о тишине, величая ее подчас с большой буквы и видя в ней единственную для людей XX века возможность сосредоточиться, заглянуть в себя. Р. Рождественский же убежден, что счастье человека не в тишине, не в отрешенности от тревожных и неостановимых ритмов эпохи, а в борьбе, в непокое, в стремлении уловить пульс времени. Лишь те по душе ему, кто «дышит громко, смеется громко, любит громко и шепчет громко». Вслушай¬тесь в стихотворение «Ксении», и вы поймете смысл этого парадоксального сочетания; шепчет громко.
Восприятие мира в его внешней пестроте и глубинных внутренних связях родило великолепные «врезки» в поэму «Посвящение», характеризующие тот многосложный мир, над которым пролетает космический корабль. Можно сказать, что если некоторых поэтов бесконечно волнует неспешно планирующий кленовый лист, то Рождественского — лист газетный, шум планеты, рвущийся с телевизионного экрана, «озноб телетайпных лент».
Конечно, нелепо противопоставлять одно другому, отвергать одно во имя другого: жизнь богата и не¬исчерпаема. Но у каждого художника есть тот главенствующий настрой, та душевная сосредоточенность, которые определяют его своеобразие, его место в кругу товарищей по профессии, по призванию. «Радар сердца» Рождественского очень чуток к внешним бурям, быстро реагирует на то, что попадает в поле его восприятия. Большинство его стихотворений рождено как бы внешним толчком: он воспламеняется больше от увиденного, чем накаляется исподволь, от внутренних раздумий.
Но среди многообразных тем, привлекавших внимание поэта, хотелось бы особенно выделить тему верности павшим на Великой Отечественной. Начиная от написанного в 1962 году потрясающего «Реквиема» проходит в его стихах устойчивая, непрестанно пульсирующая тема памяти-верности, памяти-долга, памяти-напоминания, памяти-предостережения — и в «Балладе о красках», и в «Мамаевом кургане», и в «Балладе о зенитчицах». Верность тем героическим идеалам, что были
за¬вещаны павшими, неотрывна для него от постоян¬ной борьбы против того, что мы именуем мещанством, — бездумной сытости, неискренности, при¬способленчества, неверия в высокие порывы души. Поэт вообще любит полемику. Она отвечает его душе бойца, искренне увлеченного тем, чтобы отстоять истинное, развенчать ложное. Оспорить ошибочное. Полемический задор придает стихам энергию, вызывает к жизни иронию. предстающую в самом широком диапазон – от разящего памфлета до едва заметной улыбки, от сатирической реплики до забавного каламбура.
Ирония и пафос —эти две крайние интонации раскаляют его поэзию, которая чуждается полутонов, полумер, получувств, опирается на романтическую размашистость жеста: «Нам тесно в клетке меридианов и параллелей». Стих Рождественского легко отличить по его гиперболам - свидетельству чувства страстного, собранного в луч, а не освещающего увиденное ровным светом. Начав свой путь как поэт юношества, он и спустя четверть века, став глубже, серьезнее, остался поэтом, сохранившим юношескую порывистость и романтичность.
..Над землей.
над огромной землей
сердце мое,
сердце мое
взошло.

По характеру своего таланта Рождественский - поэт остро гражданственный, поэт, который убежден, что поэтические строки «не затем накаляются, чтоб потом на них жарили глазуньи». Но этим не должна остаться незамеченной глубинная, менее броская сторона его таланта —.лиризм, мягкость, а подчас и незащищенность души. К героике и иронии неизменно прибавляется непосредственность лирического высказывания — третье слагаемое его поэтического голоса. Даже когда его поэзия бывает по необходимости резкой и гневной, в ней есть неисчезающее свойство: она теплая, человечная: неизменно чувствуешь, что рядом с тобой не оратор, не пророк, а собеседник. Это сказывается даже во внешних приметах: у него много поэтических посланий, писем, обращений, словно ему нужно незамедлительно высказаться, выговориться, поделиться увиденным и пережитым с друзьями. Его таланту вообще свойственна в большой мере непосредственное, общительность, эмоциональность. Никогда не вставал он в позу поэтического витии, никогда не тщился казаться мудрее, тоньше или; одухотвореннее, чем есть на самом деле; он открыто, доверчиво и честно делится тем, что заботит, сердит, радует, волнует его сегодня. А ведь дар быть естественным многого стоит: быть .в поэзии естественным, самим собой куда труднее, придумать себе «положительного лирического героя».
Во всех своих стихах и песнях Роберт Рождественский был и остается поэтом сегодняшнего времени, сегодняшних ритмов, сегодняшнего беспокойства. Но эта верность сегодняшнему служит самым надежным залогом долгожительства его поэзии.
А. Бочаров